Джиад, напротив, в вещи Санлии не лезла, держась возле Алестара и только молча наблюдая за обыском.

— Ну? — не вытерпел, наконец, Алестар. — Ведь ничего преступного нет?

— Господин Ираталь, — заговорила вдруг Джиад. — Скажите, а в Суалане принято варить непременно сладкую тинкалу? И одинаковую, или же рецепты отличаются?

Ираталь недоуменно глянул на жрицу, пожал плечами, но ответил:

— Я, признаться, не знаток… Но тинкалу вообще варят по-разному. У каждой семьи свои рецепты, не говоря уж о поварах и мастерах-тинкальщиках. А это важно?

— Может быть…

Джиад задумчиво окинула взглядом комнату, помолчала и продолжила:

— Будьте добры спросить у слуг и наложниц, может ли кто-то из них приготовить точно такую же тинкалу, как готовила госпожа Санлия? Девушки из… гарема его высочества как-то упомянули, что она готовила ее по-суалански очень сладкой. Да я и сама пробовала угощение ири-на Санлии. Действительно, сладкая, пряная, с необычным привкусом…

— Ну и что?

Алестар почувствовал, как изнутри поднимается раздражение. Джиад не обвиняла Санлию напрямую, она пыталась понять, но по всему выходило… А что, собственно, выходило?

В который раз он испытал унизительную невозможность разобраться в хитросплетениях всей этой мерзости. А вот Ираталь что-то понимает. И Камриталь глядит на Джи, как на воплощение Матери Море, только что не молится…

— Если не ошибаюсь, госпожа Санлия была дочерью целителя, — ровно пояснила Джиад, обхватывая себя руками за плечи, словно озябла. — Значит, могла разбираться в снадобьях. Я не говорю, что именно она приготовила яд или тот дурман, гарнату, но кто-то мог воспользоваться ее знаниями. Или же…

— Что — или же?

— Или же она как раз узнала что-то об отравителе, — с бесконечной терпеливостью сказала жрица. — А еще госпожа Санлия и Кариша готовили тинкалу примерно одинаково. Знаете, на земле люди часто перенимают друг у друга манеру готовить какое-то блюдо или напиток. Я бы хотела, чтобы кто-то попробовал приготовить тинкалу по рецепту госпожи Санлии. Или как можно более похожей… И если его высочество попробует ее и сможет вспомнить, похожа ли она на тинкалу Кариши…

— Они были знакомы?!

Презрев этикет, Камриталь взбил воду хвостом, как возбужденный или испуганный малек. А как он смотрел на Джиад! И она еле заметно улыбнулась гвардейцу…

— Они могли быть знакомы, — согласилась жрица. — На свадьбе каи-на Эрувейн госпожа Санлия ненадолго задержала Каришу в зале. Возможно, именно этого краткого времени той не хватило, чтобы совершить убийство и исчезнуть. Это говорит о том, что суаланки вряд ли были сообщницами. Но Кариша исчезла из комнаты, куда выманили его высочество, через потайной ход. Госпожа Санлия — тоже. Тинкала, зелья, потайные ходы, одна родина — слишком много совпадений.

— Она не могла… — беспомощно прошептал Алестар, переставая верить сам себе.

Он посмотрел на зияющий черный провал хода, глубоко вдохнул воды и сказал:

— Нужно посмотреть, что там! Ираталь, велите принести туарру. Или снимите со стены.

Камриталь, поймав разрешающий взгляд начальника охраны, рванулся, сорвал самый большой шар со стены над ложем, до отказа выкрутив рычаг подачи еды. Через несколько томительно долгих мгновений туарра разгорелась у него в руках.

— Дайте сюда, — буркнул Алестар. — Я хочу сам посмотреть…

— Только после того как ход проверят.

Ираталь был непреклонен, и Алестар, умом понимая, что начальник охраны прав, все-таки беспомощно огрызнулся:

— Предлагаете послать туда кого-нибудь другого? Чтобы сказали, будто мне не хватило смелости?

— Ваше высочество... Разрешите мне!

Камриталь чуть ли на хвосте не плясал, в глазах гвардейца горела яростная мольба. А Джи… Джи смотрела на него с одобрением, и Алестар уже собрался отказать. Из чистого, злого, несправедливого упрямства, о котором сам потом обязательно пожалел бы, но сейчас язык не поворачивался разрешить этому щеголю сделать то, в чем отказано ему самому — на глазах Джи сунуться в тьму и справиться с любой опасностью… Да и что там может быть опасного?!

Рука Джиад легла на рукав туники Алестара осторожным прикосновением, и он вздрогнул от неожиданности.

— Позвольте ему, я прошу.

Она… просит? За этого вот?!

— Плыви, — процедил Алестар, с мучительным усилием отводя взгляд от благодарной радости, осветившей лицо Камриталя.

Глупо… как же глупо… Да он же ревнует! — осенило вдруг. Ревнует Джиад… Это он-то, всегда считавший ревность глупостью и трусостью. Ведь разве может кто-то быть лучше него?

Камриталь торопливо сунулся в черное круглое пятно хода, туарра ненадолго осветила каменные стены и погасла где-то в глубине. Теперь в комнате их осталось трое: Ираталь, Алестар и по-прежнему держащая его за рукав кончиками пальцев Джиад. Едва заметная близость была такой хрупкой, мимолетной, существующей почти только в воображении Алестара, что он замер, едва дыша, боясь разрушить ее словом, движением, взглядом…

— Ваше высочество…

Ну как же не вовремя! Алестар застонал про себя, злясь теперь на Ираталя… Но начальник охраны сказал что-то про Санлию… Санлия, как же он мог забыть о ней хоть на мгновение? Да что сегодня за день такой — все неверно, невпопад, глупо, отвратительно, неудачно…

— Что Санлия? — повторил он, с отчаянием чувствуя, как легкое касание пальцев жрицы исчезает с рукава.

— Она может быть еще жива, — повторил Ираталь. — Если ее хотели убить, то могли сделать это и здесь.

— Верно…

Джиад пошевелилась, чтобы удержаться на плаву рядом с ним. От нее, бесхвостой, это требовало куда больше сил, да и выглядела жрица уставшей, так что Алестар клятвенно пообещал себе немедленно отвести ее в спальню и проследить, чтобы выпила горячего и поела. И полежала. И вообще, надо целителей позвать, что ли…

— Да, верно, — снова согласилась Джиад. — Если ее не убили, значит, госпожа Санлия либо уплыла по своей воле, либо нужна похитителям живой.

— Вот Камриталь вернется — и узнаем что-нибудь, — буркнул Алестар, все еще разрываясь между ревнивой обидой, стыдом за сегодняшние промахи и желанием немедленно сделать хоть что-то нужное, полезное и правильное.

— Надеюсь. Ваше высочество мудро позволили ему пойти. То есть поплыть…

В голосе Джиад слышалось только безмятежное спокойствие и вежливое одобрение.

— В самом деле? И почему же? Если там есть ловушка, то пусть лучше погибнет он? — не удержался, чтоб не съязвить, Алестар.

— Да, — спокойно подтвердила Джиад. — Он солдат, рисковать жизнью за короля и страну — его долг. И, полагаю, он не хуже любого в Акаланте знает вашу ценность для города. А еще…